Павана - Страница 67

Зима в тот год выдалась морозная и долгая; ручьи промерзали до дна, земля стала как камень, даже у морского берега образовался давно не виданный в этих местах припай. В дни, когда сигнальщикам удавалось сбить лед с семафорных крыльев, они передавали известия, что в других районах страны люди бедствуют так же, а то и хуже. Весна пришла с опозданием, холодная. Да и лето не задалось. Король Чарлз на год отложил поездку в Новый Свет и, согласно приносимым семафорами вестям, рьяно взялся за организацию помощи районам, больше всего терпящим от голода. Осенью лязгающие крылья принесли уж совсем дурную весть: в государстве грядет пересмотр налоговой системы, уже высланы сборщики, которые будут взыскивать добавочные налоги - не деньгами, а натурой.

Услышав эту новость, Эленор разразилась проклятиями, и явись к ней чиновники, их бы ожидал такой горячий прием, что они вылетели бы как ошпаренные. Но ей просто передали по семафорной связи, сколько и каких товаров должно представить в счет натурального налога. На разные части страны была наложена различная натуральная повинность: начиная с токарной продукции и заканчивая пастернаком. Дорсет обязали поставить масло, зерно и строительный камень.

- Какой кретинизм! - негодовала ее милость, меря шагами маленький покой, служивший ей одновременно и рабочим кабинетом, и конторой для приема деловых посетителей. - Масло и камень - еще куда ни шло, будь это не в счет дополнительного налога, но зерно!.. Неужели указ составляли идиоты, не ведающие, что в этом краю на заболоченных пустошах почти ничего не растет! Той пшеницы, что выращивают местные крестьяне, им едва-едва хватает на прокорм семей, а после такого ужасного лета не миновать голода - я уже готовлюсь разворачивать на крепостном дворе кухни, подкармливать похлебкой окрестный люд, как некогда делалось в трудные годы при моем отце! В Италии, похоже, и знать не хотят, что может сотворить с крестьянскими хозяйствами неудачный год. Впрочем, я ни на секунду не поверю, что этот маразм придуман в Риме. Видать, эту мыслишку выродил в Париже или в Бордо какой-нибудь мелкий дубиноголовый чиновник, который отроду не бывал в Англии, и воображает, что у нас тут повсеместно растут апельсины и ананасы, а пшеницу так и вовсе девать некуда. Они в своих Парижах только и ждут, как бы вывезти нашу пшеничку да продать втридорога! Да они просто хотят вконец разорить нашу страну! Если я выполню их требования, к весне мои крестьяне перемрут от голода. С другой стороны, какого дьявола мне покупать зерно на стороне - с кораблей Его Величества, прибывающих в Пул из Нового Света? Купи у них пшеницу и им же ее отдай? Этак мигом в трубу вылетишь!..

Эленор остановилась как вкопанная - судя по выражению глаз, только что она получила наглядный урок политической экономии.

- Сэр Джон, не видать им зерна. Ничем, кроме злодейского умысла, нельзя объяснить то, что от меня требуют или выморить голодом моих подданных, или пустить по ветру свое состояние. - Она в задумчивости постучала концом ручки по своим жемчужным зубкам. - Пусть сигнальщик передаст: урожай очень плох, если мы выплатим дополнительный налог, еще до весны начнется трагедия. Пусть передаст: следующей осенью мы выплатим вдвое против обычного налога, попытаемся задействовать новые посевные площади только бы они не измыслили новых поборов... Да, объясните, что мы

готовы заплатить мануфактурой или еще чем, по их усмотрению... Но о зерне не может быть и речи.

Этот ответ был передан сразу в двух направлениях - в Лондо-ниум и в Рим.

На следующий день семафоры приняли послание от короля Чарлза: он выражал августейшее неодобрение и повелевал Эленор выплатить все сполна; но было поздно - ее ответ уже летел через Францию.

- Боюсь, делу ничем не помочь, - сказала Эленор своему сенешалю. Придется поставить государя перед свершившимся фактом. Я хотела одного: чтобы и он, и папа Иоанн поняли - из дорсетских камней сыворотки не выжмешь. Не верят - пусть приезжают и пробуют самолично. - Она все еще сидела за туалетным столиком и, нанося на лицо грим, чему ее научили при лондониумском дворе, с горечью закончила: - Господь ведает, что церковь и так богата. Уж и не знаю, зачем ей понадобилось выжимать последние соки из несчастных английских дикарей!..

На этом тема была закрыта: политика заинтересовывала ее лишь на короткое время, потом приедалась, - ей были куда занятнее работы по дому, ведь замок нуждался в стольких улучшениях!

Самым дерзким и самым еретическим из грядущих улучшений было проведение электричества. Эленор заказала одному деревенскому ремесленнику сконструировать и установить генератор, приводимый в движение паровым двигателем - того же типа, что стоит на грузовиках. Работу следовало вести в полной тайне - хотя законы электрических сил известны в течение многих и многих лет, церковь запрещает использовать электричество для домашних нужд. Завершенный агрегат предполагалось установить в стене нижнего двора, достаточно далеко от жилья, чтобы его грохот никого не тревожил. Потрясающего результата Эленор не ожидала, однако надеялась, что будет достаточно света разогнать наводящий тоску зимний мрак. А если дело пойдет успешно, можно устроить сносное отопление: из школьной программы она помнила, что металлический провод на глиняном стержне раскаляется добела, если создать на его концах разность электрических потенциалов. Сенешаль, похоже, не разделял ее радостных предвкушений: спокойно соглашался, что генератор приведет к некоторому улучшению жизни в замке, но особого ликования в его голосе не чувствовалось.